Девушке хватило двух месяцев, чтобы понять: этот человек ей не подходит. Она сообщила ему о своем решении и прекратила общение.
Однако молодой человек оказался весьма настойчивым. Он начал буквально осаждать девушку: отправлял любовные СМС, писал в мессенджерах и соцсетях, слал письма с признаниями на дом, бросал открытки в почтовый ящик, заказывал доставку цветов и подарков.
Со временем его поведение становилось все более навязчивым, а Б. мечтала лишь об одном — чтобы этот «ухажер» наконец исчез из ее жизни.
Но все пошло по нарастающей: он начал рисовать признания краской на двери, стенах в подъезде и на асфальте во дворе, караулил ее у подъезда утром и вечером, дожидался после работы, пытался воздействовать через общих знакомых, друзей и коллег.
Агрессию он не проявлял — только бесконечно признавался в любви, просил поговорить и дать второй шанс в отношениях.
Так продолжалось почти четыре года. Жизнь Б. превратилась в нескончаемый стресс: тревожность, бессонница, невозможность нормально жить и строить новые отношения.
В какой-то момент Б. даже переехала, сменила работу и номер телефона. Наступила небольшая передышка — но всего на полгода: мужчина вновь отыскал ее и продолжил свои преследования.
Из-за этого Б. обратилась за помощью к психологу и проходила курс терапии в течение года.
В конце концов она обратилась в суд с требованиями: взыскать с парня компенсацию морального вреда 300 тыс. рублей; запретить любые формы преследования, включая любые виды контактов; и взыскивать по 10 тыс. рублей за каждое нарушение запрета.
В суде молодой человек подтвердил, что действительно любит девушку и хочет быть с ней. Преследование он отрицал, а встречи называл случайными — мол, просто живут недалеко, и работают тоже. Все письма, подарки и признания объяснял «сильными чувствами».
Любопытно, что он не возражал против иска и даже согласился выплатить компенсацию — только попросил предоставить рассрочку и разделить выплаты на шесть частей.
Суд направил Б. на психолого-психиатрическую экспертизу. Та подтвердила наличие тревожных расстройств, фобий, нарушенного сна и аппетита, вызванных длительным преследованием. Причем эксперт указал, что при продолжении давления психическое состояние истицы может ухудшиться еще сильнее.
Суд признал факт причинения морального вреда доказанным и взыскал с молодого человека 300 тысяч рублей компенсации.
А вот остальные требования суд отклонил. Как пояснил судья, действующее гражданское законодательство не позволяет запретить конкретному человеку контактировать с другим и приближаться к нему. При этом молодой человек не совершил действий, формально подпадающих под состав правонарушения или преступления, поэтому никакие санкции по УК или КоАП к нему применены быть не могут.
В результате суд ограничился только компенсацией морального вреда за уже пережитые страдания, но защитить Б. от дальнейшего преследования не смог (Решение Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга по делу N 2-791/2025).
Источник: VC
Добавить комментарий