Сказать, что смерть 24-летнего Романа Петрова 24 мая 2020 года на семейной усадьбе в поселке Зеленое поле, было шоком, это самая слабая и банальная оценка тех чувств, которые пришлось пережить матери — Светлане и отцу — Сергею.
Случившееся в тот роковой день до сих пор не укладывается в голове и терзает душу родителей. С 21 года у Романа Сергеевича был свой, поддержанный родительскими наработками и связями, успешный бизнес. Автозапчасти, продажа грузовых автомобилей, перевозка сыпучих грузов — все это приносило весомый и стабильный доход. В разгар коммерческого сезона Роман неожиданно пропадает с телефонных радаров. До «пропажи» сына Светлана и Сергей Петровы не один раз созванивались с ним.
Через 4 часа Роман будет обнаружен своей матерью на чердаке семейного особняка в петле из буксировочного троса на высоте в 4 метра.Близкие, надеясь на чудо, самостоятельно сняли бездыханное тело сына. Никто в этой суматохе и смятении, конечно же, не обращал внимание на сохранность улик и обстановки.
Если для отца и матери, обезумевших от горя, осознание важности фиксации каждой детали «здесь и сейчас» пришло спустя месяцы, то для сотрудника Следственного комитета РФ подобная снисходительность и безалаберность к сохранности возможных улик тяжкого преступления сродни тесту. На профпригодность. С этого попустительства, когда не учтены все моменты, не представлена во всех нюансах картина происшествия, начинаются дальнейшие провалы всего, так называемого, «следствия».
Например, следователем Луневой не было изъято и не были даны поручения «операм» хотя бы изъять видео с места ЧП.
Но и отсутствие такой стандартной для хода расследования процедуры, как изъятие видео, меркнет на фоне того, что сотрудник Следственного комитета России, со слов очевидцев, не сочла нужным подняться на чердачное помещение и составить развернутый Протокол осмотра места происшествия.
Понятно, что при таком подходе вне поля зрения «следователя» - Елизаветы Владиславовны Луневой - остались детальная фотофиксация места происшествия. Были безнадежно утеряны возможные следы преступления: смывы с частей тела Петрова Р. С., потожировые следы, волокна одежды, следы обуви, окурки, отпечатки пальцев.
В дальнейшем оценка событий 24 мая 2020 года на территории домовладения в п. Зеленое поле у следствия и потерпевших разошлась кардинально. СКР провел проверку № 316пр-20 в порядке ст. 144-145 УПК РФ (по установлению признаков преступления, предусмотренных ст. ст. 105, 110, 110.1,110.2, ч.4 ст. 111 УК РФ) без возбуждения уголовного дела. Происшествие в Зеленом поле автоматом перевели в разряд «обыденных» и «закрыли»!
Родители восприняли отписку следователя, как личное оскорбление. Как итог, спустя 3 месяца — в августе 2020 года было возбуждено уголовное дело № 12002520012000075. Правда, на этот раз по статье 110 УК РФ — «по факту доведения до самоубийства». Родители стали в эпицентре внимания следствия.
А вот здесь и пошли в ход все ранее не оцененные ухищрения предварительного расследования. Например, флешку с видео сотрудники Межрайонного следственного отдела СУ СК по Омскому району «выбивали» из рук семьи с боем.
Мать, подавленная и обескураженная таким давлением некогда безучастного «следствия», со страха даже пыталась спрятать с таким трудом добытый вещдок. Применительно к «суициду» Романа Петрова естьо схожий пример из нашей насыщенной журналистской практики. 2013-й год, посёлок Николаевка, САО г. Омска. Средь бела дня во дворе частного дома свела счёты с жизнью 81-летняя пожилая омичка Евгения Ерофеева. С третьей попытки за убийство близкой родственницы был осуждён сотрудник МЧС Дмитрий Кузнецов, родной внук пенсионерки.
Суицидальные наклонности инвалида, ее документально подтвержденное прогрессирующее слабоумие (деменция), тяжелая форма сахарного диабета и патологическое желание доставить близким максимум неудобств в расчет следствием приняты не были. Единственной внятной уликой возможного «насильственного преступления» стала подъязычная кость «убиенной», которую тогдашняя судмедэксперт БУЗОО «БСМЭ» Наталья Хорошкина определила, как разрушенную от воздействия руки, деликатно сжимающей горло старушки.
В дальнейшем эти положенные в обвинение данные были неоднократно опровергнуты. Первичная… Комиссионная… Судебная… Повторная комиссионная экспертиза. Еще одна! Подъязычная кость старушки то казалась изломана «внутрь», что говорило специалистам о приложении усилий извне, то обнаруживала все признаки излома «наружу», что характерно для суицида.
На сей счет были проведены 5 экспертиз в разных регионах РФ. С противоположными и противоречивыми для патологоанатомического сообщества результатами. Странно, конечно, но подъязычная кость гражданина Петрова Р.С., как доказательство суицида (или предположения убийства), в материалах дела не фигурирует! Такое ощущение, что родственникам от лица «следствия» предлагается доверять судмедэксперту Бондаренко Е.А., как себе.
Но, похоже, доверия на словах не получается! Две рецензии на омские СМЭ в исполнении столичных криминалистов (НП «СРО судебных экспертов» Сафиулина Э.Р., Шестель И.Л., Бергман В.В.), не оставляют на трудах омского врача-патологоанатома «камня на камне». Сплошная критика и обструкция. При этом москвичи были дважды за содержание своих рецензий предупреждены «об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения», что соответствует диспозиции ст. 307 УК РФ.
Критика частнопрактикующих коллег касается как методологии исследования, так и выводов государственного эксперта Бондаренко Е.А. «Заключение судмедэкспертизы трупа Петрова Р.С. № 1427 от 25.06.2020 г. проведено с нарушением требований федерального законодательства, методик исследований и методических рекомендаций к данному виду исследований, регламентированных ФЗ-73 «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ», приказом Минздравсоцразвития № 346н от 12.05.2010. По версии солидного трио из Москвы, вольная трактовка методологии со стороны омского специалиста «повлекло необоснованное установление экспертом механизма сдавления шеи Петрова Р.С., как «затягивание петли на шее при повешении под тяжестью собственного тела». Эта формулировка выгодную версию следствия «о самоповешении» ставит под удар.
Вооружившись выводами столичных светил, родители Романа Петрова заявляют ходатайство «о проведении повторной комиссионной СМЭ». В другом составе и в другом регионе. «Следствие» частично удовлетворяет ходатайство, но назначает запрошенную процедуру пересмотра первичных выводов с участием в составе комиссии экспертов той самой Бондаренко Е.А.! Комиссия омских БСМЭ-экспертов в составе уже не раз упомянутой госпожи Е. А. Бондаренко подтвердила ранее сделанные коллегой выводы.
Настойчивость силовиков и их смежников в оппонировании москвичам в совокупности с другими УПК-нарушениями убедило родителей, что их сын не покончил жизнь самоубийством, а был убит. Возможно, сначала этому предшествовал конфликт, в ходе которого Роман был задушен, а уже потом бездыханное тело или ещё живым парень был повешен.
Не подрассчитали исполнители возможной инсценировки несколько важных и принципиальных моментов. Так, одному исполнить петлю на высоте 4 метра не под силу даже тренированому атлету.
Родственники и привлеченные ими юристы-практики кропотливо, день за днем, отыскивали улики вероятного насильственного преступления, а оппоненты из Следкома делали все возможное, чтобы эти наработки потерпевшей стороны исключить. К примеру, после тщательного просмотра видео с камер слежения, при увеличении и при хорошем разрешении, стало понятно, что пребывание Романа на территории базы в Зеленом поле совпало с появлением там неких, до сих пор не установленных следствием лиц. Их присутствие, между тем, два работника ИП Петров категорически отрицали.
На видео запечатлено, что в момент появления в кадре Романа кто-то и не один убегают вглубь двора. Далее они прячутся либо сливаются с элементами «картинки». Между тем, хорошо различимо, что после того, как фигура Романа Петрова и неизвестных пересекаются в одной из точек внутреннего двора, парень окончательно пропадает из виду. И более в поле зрения видеокамер он не попадал.
К слову, ни по «горячим следам», ни позже достаточные ОРМ по майским событиям 2020-го года «следствием» не предпринимались и не проводились. Для примера, редкое в данном уголовном деле «поручение о проведении ОРМ». Уже через пару суток после получения оперативники сообщают, что «информации на причастие третьих лиц к смерти Петрова Р.С., не установлено». А откуда этим сведениям за столь краткий промежуток времени взяться? Сотрудник ОУР ОМВД России по Омскому району пишет, что установили девушку Романа Петрова, но ее никто не терял.
Также, с большими сложностями добытые через продолжительный период времени детализация и биллинг телефонных соединений Романа Петрова были получены следствием 23.09.2020 г., а передали данные родителям сутки спустя на носителе «с элементами правки содержимого в «свойствах файла» от 24.09.2020 года». Как полагают Петровы, некие, подозрительные для них, коррективы были внесены в электронный документ в 8 часов утра.
Поэтому восстанавливать по крупицам приходилось не только видео, но и возможную реконструкцию всех событий. Кто и где был в момент появления Романа, кто и кому звонил, как перемещался по территории и относительно пути следования сына, какой был радиус обзора, какие варианты и сценарии неожиданной встречи могли быть.
Аналогично многочисленным нестыковкам и еще одна напасть — из морга бесследно пропала одежда Романа!
Уместно будет сказать, что потерпевшим пришлось обжаловали даже экспертизу буксировочного ремня (троса), которую добивались с боем. Первоначально, по результатам исследования, оказалось, что на вещдоке присутствует только биоматериал Романа Петрова. Юристы, естественно, усомнились в качестве проведенных манипуляций, ведь «буксировки» касались ещё, как минимум, трое. Переэкзаменовка СМЭ со второго раза выдает правильный результат — на тросе есть геном трех-четырех человек, мужчин и женщины.
Примеры откровенных подтасовок и служебных фальсификаций, по версии четы Петровых, «можно продолжать и продолжать». Каково только появление в детализации телефонных соединений между сыном и родителями накануне предполагаемого времени смерти Романа неких смс. Светлана Петрова уверяет, что никаких письменных сообщений своему сынуни в тот день, ни накануне не посылали.
После того, как хронология с разных камер слежения была выстроена и синхронизирована посекундно, стал вырисовываться и возможный мотив насильственной смерти. Странным, например, за минуты до трагедии выглядело передвижение Романа относительно своего участка. Сначала он подъезжает, как обычно, с парадного входа, а затем делает неожиданный маневр с, якобы, отъездом. И тут же возвращается. Но на этот раз он подъезжает к семейной базе со стороны газпромовской АЗС.
Возможно, это было связано с тем, что бизнесмен заподозрил или обнаружил, что с территории базы идет хищение материалов или запчастей, и решил самостоятельно подловить расхитителей. Взять их «с поличным». Или пресечь «канал» воровства убедительными и неопровержимыми доказательствами.
О том, что кража в тот день, 24.05.2020 г., возможно, была мотивом для конфликта и последующей расправы с молодым человеком, косвенно подтверждали автомобильные покрышки с грузовика, аккуратно набросанные с одной и другой стороны забора заднего двора базы. Видимо, для удобства переброски габаритных и тяжелых вещей. Резиновые «амортизаторы» еще были в наличии в дни, последующие после похорон Романа, и попали на глаза Светланы и Сергея Петровых. Позднее, 29.05.2020 г., они были использованы реальными похитителями и вписались в общую родительско-
Хотелось бы привлечь внимание к событиям 24-го мая 2020 года в поселке Зеленое поле возможных свидетелей, случайных очевидцев, которые по каким-то причинам остались за пределами внимания официального следствия, частного сыска и личных родительских поисков. Учитывая общее недоверие омичей местным правоохранительным органам, это может быть одной из причин или равнодушия, или сокрытия информации.
Может, кто-то лично знал Романа Петрова, был в курсе его возможных конфликтов и проблем. Может, кто проезжал мимо п. Зеленое поле и заметил вдоль оживленной трассы или АЗС что-то необычное. Может, какая-то информация оказией, спустя время, стала достоянием постороннего восприятия, всплыла в памяти. А сейчас она обрела иное звучание. И вес.
Добавить комментарий